«Война… Сколько бед и лишений претерпел наш многонациональный, советский народ во время Великой Отечественно Войны. Сколько было пролито слёз и погибло людей… Такое не забывается. Нашей семье повезло, дед по материнской линии Голубев Павел Антонович и мой отец Незнаев Виктор Петрович, неоднократно раненные, с наградами вернулись с войны живыми. Они не любили рассказывать и мало вспоминали о войне. Помню только, как на 9 мая, за праздничным столом поминали своих боевых товарищей. При этом, отец обращался к тестю, служившему в артиллерии, как к «Богу войны», а дед отмечал заслуги «Царицы полей» — пехоты, где служил зять. Перебирая особо запомнившиеся дни испытаний, они делились воспоминаниями о ужасах войны. Я видел боевые награды, но только спустя годы, понял их истинную цену, когда через интернет нашёл в архивах министерства обороны наградные листы, из которых узнал, что они настоящие герои. Дед умер в 1973, а отец в 2001 году. Вечная им память.
Мой дед Голубев Павел Антонович родился в 1905 году в Алтайском Крае, прошел войну с 1942 по 1945 г. Награждён медалями «За оборону Сталинграда», двумя медалями «За боевые заслуги», двумя медалями «За отвагу», «За освобождение Белграда». Кроме того, приказом верховного главнокомандующего Маршала Советского Союза Сталина И.В., ему объявлено семь боевых благодарностей, в том числе:
«За форсирование Дуная», «За отличные боевые действия и овладение городом и портом Констанца» (Румыния), «За пересечение Румыно-Болгарской границы и освобождение г. Шумен» (Болгария), «За участие в боях 1944 года и овладение районными центрами Венгрии городами Сексард, Капошвар, Пакш, Боньхад и Домбовар, в составе войск генерал-лейтенанта Шарохина». Дважды объявлена благодарность «За участие в боях по окружению и ликвидации группировки немецких войск под Сталинградом». Вот только одна выписка из приказа Донского фронта № 214 от 2 февраля 1943 года «Наградить медалью «За боевые заслуги», телефониста взвода управления 3-го дивизиона красноармейца Голубева Павла Антоновича. 15.01.43 года, в боях на высоте 117.4 у села Варваровка Сталинградской области, обеспечивал устойчивую связь с дивизионными наблюдательными пунктами в передовых боевых порядках пехоты, где под сильным огнём противника устранил 8 порывов, чем способствовал своевременному подавлению огневых точек противника и успеху боя».
Отец, Незнаев Виктор Петрович, родился в 1924 году в Оренбургской области. Награждён многими медалями, но самой важной для него наградой, являлся орден Красной звезды. Из наградного листа:
«Командир взвода 23-го ударно-штурмового батальона 230-го АЗСП (армейского, запасного, стрелкового полка) гвардии лейтенант Незнаев Виктор Петрович, в Красной армии с августа 1942 года. Принимал участие в боевых действиях с 19 мая 1943 года на Юго-западном фронте, затем с 20 декабря 1943 года по 30 мая 1944 года на 2-ом Украинском фронте. Будучи в составе 78 стрелковой дивизии 464 стрелкового полка, командиром стрелкового взвода, в районе села Рубежное находился в обороне. Во время одной из контратак, со своим взводом уничтожил 87 солдат и офицеров противника, в это время был ранен, но не выходя из строя, продолжал оставаться в обороне. Находясь в составе этой же части, принимал участие в форсировании Северного Донца, для расширения плацдарма на правом берегу. Выполняя боевое задание, при освобождении села Новодружинка, лично блокировал дзот и уничтожил 8 немцев. Продолжая наступление с дальнейшим выходом из с. Новодружинка лично уничтожил 13 немцев, во время этого боя, 17 июля был ранен в правую ногу. Будучи в составе 78 гвардейской стрелковой дивизии 225-го краснознаменного гвардейского стрелкового полка командиром взвода, принимал участие в наступлении на село Варваровка Кировоградской области. Действуя со взводом, фланговым ударом выбил немцев из траншей, при этом уничтожил 36 солдат и офицеров, 4 ручных и 2 станковых пулемёта. В качестве трофеев взяты: противотанковая пушка, станковый и крупнокалиберный пулемёты, а также другая техника. Развивая дальнейшее наступление, продвинулся со взводом на несколько километров, при этом был ранен в третий раз в левое плечо в январе 1944 года. Представлен к правительственной награде – ордену красной звезды. Командир полка майор Каренгин 30.04.1944 г.».
Будучи 7-летним мальчуганом, я, тихо сидя под столом с волнением слушал воспоминания фронтовиков.
Отец, будучи одним из самых молодых командиров взводов, не мог отпустить себе усов, т.к. они у него ещё не росли. Многие из бойцов, годившихся в отцы, имели не только пышные усы, но и в силу полевых условий, при отсутствии каждодневного бритья, обрастали густой щетиной. На их фоне, за яркий румянец не видавших бритвы щёк, а также бравый вид и весёлый характер, командира прозвали «розовый лейтенант». При этом, за открытость, справедливость и храбрость (отец никогда не прятался за спины солдат), он снискал себе заслуженное уважение. И если к некоторым командирам иногда проявлялось неподчинение и неуважение, а иногда и в спину стреляли, то «розового лейтенанта» солдаты любили и по-отечески оберегали. Не раз спасали от, казалось бы, неминуемой гибели, прикрывали огнём, закрывали своими телами. А однажды, выходя из многодневного окружения вынесли тяжело-раненного на своих плечах, соорудив из плащ-палаток носилки. С войны отец привез четыре пистолета, Парабеллум, Вальтер, дамский пистолет, умещавшийся на половине ладони и наградной Браунинг с гравировкой от командующего. Дамский пистолет был подарен хирургу, сделавшему сложную операцию, Парабеллум по месту жительства сдан в милицию. Вальтер оформлен, как служебное оружие, полагающееся прокурору, а браунинг с гравировкой и просверленным стволом, хранится у старшего брата до сих пор, как семейная реликвия. Каким образом к родителю попало вышеперечисленное оружие, мне неизвестно. Случайно я услышал историю только про Парабеллум. При освобождении одного из городов Венгрии, в ходе уличного боя, в отца, с балкона этажного дома, из Парабеллума несколько раз выстрелил офицер СС. Отец сразил его очередью из автомата. Повиснув на ограждении вниз головой, гестаповец выронил пистолет, полив его своей кровью. О подчинённых, отец отзывался с большой любовью и гордостью. Характеризовал их как отважных, находчивых, умелых бойцов. Одно из правил, поразивших моё воображение, заключалось в том, что перед грядущим сражением, от переживаний и стресса, у солдат возникал понос и это было нормально. При этом кушать было нежелательно, т.к. в случае ранения в живот, шансов выжить у голодного значительно больше, чем у сытого. Идя в наступление, бойцы брали с собой по максимуму боеприпасы, не отягощая себя едой. Их вещмешки доверху были наполнены патронами и гранатами. При первой возможности, на поле боя, бойцы старались завладеть трофейным оружием, особенно автоматами и пулемётами. Своё штатное оружие оставляли в обозе или схронах, но не теряли, т.к. за его утрату грозил трибунал. Когда однажды, производя зачистку села, после ушедшего вперед авангарда, взвод попал под контратаку затаившихся фрицев. Отец шёл в середине растянувшейся взводной цепи. В это время, будто в замедленном кино, у большого амбара падают на землю ворота и оттуда угрожающе появляется ствол самоходной артиллерийской установки «Фердинанд». Отец только успел крикнуть: «Засада, ложись!». Громыхнул выстрел. Снаряд разорвался очень близко. Потерявшего сознание, окровавленного, с множеством ран командира, бойцы вынесли с поля боя в лес. Затем, после многодневного выхода из окружения, произошёл трагический случай уже в госпитале. Голодая, бойцы ели в лесу даже древесную кору. Измученные желудки не могли сразу после голода принимать здоровую пищу. Им давали в малых количествах только жидкую кашу. Изголодавшиеся, измождённые солдаты, попросили местных жителей, принести еды. Сердобольные сельчане, собрали и принесли свежее молоко, сало, яйца, хлеб. Те, кто не удержался и нарушил запрет врачей не есть, погибли от заворота кишок. Отец был в тяжёлом состоянии, не мог есть, поэтому остался жив. Особенные страдания «розовый лейтенант» испытал от того, что среди погибших были те, которые спасли ему жизнь. Эту историю папа рассказывал деду со слезами на глазах. Позже, на мой вопрос, почему 9 мая отец не встречается, как все ветераны со своими однополчанами? Отец с грустью ответил: «Встречаться мне не с кем. Практически все командиры и бойцы моего ударно-штурмового батальона погибли. Мне сильно повезло, что я остался жив».
Были в воспоминаниях и более трагические случаи, когда прямым попаданием снаряда, оторвало голову красивой женщине санинструктору. Её голова, зацепившись за сук дерева, продолжала моргать глазами и открывать рот. Страшная, немая сцена войны… Никто не хотел умирать, но каждый день, выполняя долг защитников Родины, совершая подвиги во имя мира, красноармейцы, не задумываясь отдавали свои жизни. На войне, трагичное и комичное зачастую происходит совсем рядом. Однажды «розовый лейтенант» находясь ночью на переднем крае, вел наблюдение за позициями противника, нанося на карту огневые точки, обнаруживающие себя в момент перестрелок. На голове у него была трофейная, покрытая материей и не дававшая отблеска немецкая каска. Их одевали на передке, чтобы не отсвечивать и вводить в заблуждение вражеских снайперов, да и сталь у них была покрепче нашей, иногда это помогало, как в описываемом случае. В это время к нему в траншею запрыгнул, возвращавшийся из разведки, заблудившийся немец. Не разобравшись в темноте, он, толкнув отца в плечо попросил, естественно на немецком, воды. Папа не растерялся и ткнув автоматом в живот фрица, на немецком и русском, приказал поднять руки, после чего крикнул бойцов. Ошарашенного, разоружённого немца, отвели в блиндаж. Оказалось, вражеский солдат принял наш окоп за свой, т.к. позиция была отбита у немцев несколько часов назад. Разведчик, потеряв сотоварищей и блуждая по нашим тылам, несколько дней, не знал, о переменах. Кроме того, его сбила с толку немецкая речь в окопе. Дело в том, что перед этим, отец, неплохо знавший немецкий язык, в шутку крикнул шедшему по траншее бойцу: «Штее ауф, майн фройнд, битте зетц дих!», что в переводе означает: «Стой, мой друг присядь пожалуйста». Этот выкрик ввёл противника в заблуждение, подумавшего, что в окопе свои, а его сильно мучала жажда.
Вот ещё один короткий рассказ о весёлом досуге бойцов. Иногда, в минуты затишья, устав от бомбёжек и боёв, солдаты находили место для шуток, подтрунивали друг над другом, не оставляя без внимания и командира. Так, во время одного из привалов, накрыли шинелью пучок веток, примостили к «голове» шапку к ногам сапоги. Ни дать, ни взять — спящий боец. К веткам привязали верёвку, закрыли её листвой. Когда прозвучала команда: «Подъём, строиться». Все соскочили, а один даже не шелохнулся. Указывая командиру на лежащего бойца из строя ехидненько прозвучало: «Сладко спит соколик, видно крепко устал, мы его не могли разбудить, может тебя командир послушается?». Когда возмущённый «розовый лейтенант» подошел к спящему и наклонился, чтобы дотронуться до плеча, бойцы неожиданно дёрнули за верёвку и на лейтенанта, с шумом, прыгнул из-под шинели пучок взъерошенных, расправляющихся веток, увеличивающихся в объёме. От неожиданности, командир отпрянул, споткнулся и упал на задницу, а взвод, довольный удачным розыгрышем, дружно захохотал. Но звонче всех, при этом смеялся сам «розовый лейтенант», приговаривая: «Ай да юмористы, ай да молодцы, напугали черти до смерти, в бою так не пугался». А однажды, после длительного марш-броска, глубокой ночью, на ходу папа заснул. Когда колонна завернула, он продолжил идти прямо. Пройдя некоторое расстояние уперся лицом в кусты. Почувствовав боль, схватился за автомат и закричал: «Взвод к бою!» Ординарец, шедший следом упал на землю, высматривая в кустах затаившегося врага. Догнав взвод, отец, смазывая спиртом ссадины на лице, в красках рассказал о сне и сражении в кустах, чем очень развеселил уставших солдат, поднял им настроение.
У многих моих сверстников отцы и деды достойно воевали и были отмечены боевыми наградами. Не всем удалось вернуться с этой страшной войны. У многих близкие ковали победу в тылу, на трудовом фронте. Память о наших отважных родственниках и их подвигах, будет вечно жить в наших сердцах.
Ветеран МВД РК, полковник в отставке Сергей Незнаев.
